Как причудлива жизнь? Сколько раз говорилась эта фраза, но приходят новые поколения — и она звучит снова…
Пришло и мое время это сказать. Прошла молодость вместе с задором поздних советских лет, «кладоискательством» лихих девяностых, «стабильностью» двухтысячных… Пришли иллюзии знаний, опыта, осознание конечности «вселенной» и переоценка ценностей… Пришло понимание многомерности жизни, точнее жизней, которые потоком летят через то, что называется «временем». И ведь у каждого оно — время — своё!
Хотите примера? Пожалуйста! Конец 20-го — начало 21-го века: для Полимат (основные поставщики компании Фабрика календарей № 1) — время запуска машин по производству пружины для календарей, для Бориса Акунина (известного ныне еще и как Григорий Шалвович Чхартишвили) — время выхода первых романов про Эраста Фандорина… Не скажу, что мы жили в параллельных, непересекающихся мирах (я в те годы ждал выхода каждой его книги, а он, наверняка, видел квартальники с нашей пружиной для календарей), но вряд ли наши ощущения тех лет совпадают… Как говорится, сколько людей, столько «вселенных»…
Так в чем же причудливость жизни? Тогда в двухтысячном, восхищаясь и самим замыслом серии книг, объединенных одним героем, но написанных в разных жанрах, и мастерством автора, я и представить себе не мог, что через каких-то десять — двенадцать лет мне придется украсть эту идею: писать об одном, но в разных стилях.
Воровать нам не привыкать: примерно в те же годы, в мучительной работе над книгой «Полиграфия России — шаг в третье тысячелетие» (в которой, правда, практически ни слова не было про «пружину для календарей»), была «украдена» форма представления части материалов — по аналогии с сериалом Парфенова «Намедни»! В первых разделах книги использовано погодичное представление информации о мире, о нашей стране, о полиграфии… Извините! Хотя можно сказать и так: я считаю Леонида Парфенова своим учителем! Правда, он об этом не знает… Хотя и он, думаю, видел нашу пружину для календарей…
Возвращаясь к Акунину и конкретно роману «Турецкий гамбит», не могу не восхититься эпизодом пари:
» — Чтобы написать хороший фельетон, тема не нужна, — заявил француз. — Надо просто уметь хорошо писать.
- Ну, уж тут вы загнули, - возмутился Маклафлин. — Без темы даже у такого словесного эквилибриста, как вы, ничего путного не выйдет.
— Назовите любой предмет… и я напишу про него статью, которую моя газета с удовольствием напечатает… - Пари?....
— Ставлю триста рублей за мсье Маклафлина. Но какой взять предмет?
— Да вот хотя бы ваши старые сапоги…»
Пружина для календарей, пружина для календарей, пружина для календарей, маэстро!:)
»…. «Ревю паризьен» (Париж),
18 (6) июля 1877 г.
Шарль д’Эвре
ПРУЖИНА ДЛЯ КАЛЕНДАРЕЙ
Фронтовая зарисовка
Кожа на них потрескалась и стала мягче лошадиных губ. В приличном обществе в таких пружинах для календарей не появишься. Я этого и не делаю — пружина для календарей предназначена для иного…»
Хорошо, что еще есть люди, у которых можно поучиться!